Сообщается о ксенофобии и дискриминации в отношении иностранных студентов в некоторых странах. В последнее время в Великобритании (в связи с Brexit) и Нидерландах либеральные партии начинают поднимать в парламенте вопросы о преимуществах, предоставляемых иностранным студентам, и беспокоиться о снижении возможностей и доступа к образованию для уроженцев страны. Подобное политическое давление наблюдается в Дании и Германии. Есть много примеров протекционизма в высшем образовании, в основном скрытого, но также и явного. И есть даже примеры, когда эффективные государственные учреждения не поощряются к выдвижению на мировую арену. Например, в некоторых голландских университетах иностранные студенты испытывают сложности при получении диплома, если большую часть времени учились вне Нидерландов. С одной стороны, понятная мера, но в то же время совершенно не связанная с реалиями глобализирующегося пространства высшего образования.

Глобальные диспропорции отражены также в международной мобильности студентов. В последние годы крупнейшие потоки студентов и ученых идут из Азии в Соединенные Штаты и Европу, а в Европе растет интенсивность этих потоков с юга на север вследствие финансового кризиса.

В последнее время возникают потоки с запада на восток, отчасти связанные с возвращением диаспоры в Индию и Китай. Появляется новый вызов для интернационализации: чтобы обогатить наше видение и понимание мира как исключительно западного и открыть его для новой истории.

ЮНЕСКО заявляет, что глобальные диспропорции снижаются по мере того, как сокращается разрыв между Севером и Югом в исследованиях и инновациях, при этом многие страны продвигаются к экономике знаний и расширению сотрудничества между регионами.

Понятие преимущества высшего образования также ставится под сомнение, поскольку средний уровень выпускников в этих странах быстро растет, многие занимают рабочие места, не соответствующие их квалификации, а всё больше рабочих мест, независимо от их статуса, находится под угрозой из-за технологического прогресса, роботизации и применения искусственного интеллекта.

Но действительно ли мы точно понимаем, как факторы глобализации влияют на системы высшего образования? Какие механизмы управления позволили бы объединить эти две, казалось бы, противоречащие друг другу цели: распространения передового опыта в глобальном масштабе и сохранения национальной значимости?

Это трудные вопросы, но их нужно решать, поскольку нет реальной альтернативы: миссия высшего образования как в области исследований, так и в обучении требует глобальной перспективы. Как еще университеты могут обучать студентов как граждан мира и способствовать посредством своих исследований решению мировых проблем, если они должны оставаться в пределах закрытой национальной системы высшего образования?