– Юлия Валерьевна, что повлияло на ваш выбор профессии?
– Тайнами прошлого интересовалась с детства. Поэтому выбрала исторический факультет Челябинского государственного педагогического университета, который окончила в 1996-м. В студенческие годы, поучаствовав в экспедиции под руководством профессора Николая Борисовича Виноградова, увлеклась археологией.
– Какие события 2019 года для вас наиболее значимы?
– Стать лауреатом премии «Признание ЮУрГУ» очень приятно. Считаю, что это признание заслуг музея и тех, кто его создавал, кто собирал и продолжает пополнять музейную коллекцию. Ещё одно весьма значимое событие минувшего года: в Оксфорде вышла наша с сотрудником Южно-Уральского филиала РАН Станиславом Аркадиевичем Григорьевым монография об изучении острова Веры на озере Тургояк – я в 2004–2007 годах руководила археологическим отрядом, исследовавшим остров.
– Как возникла идея создать музей ЮУрГУ «Наука и технологии Урала»?
– Наш музей действует с 2011 года. Разумеется, прежде чем он открылся, была проделана колоссальная работа. Реализация проекта была бы невозможна без поддержки руководства университета и лично ректора Александра Леонидовича Шестакова и президента вуза Германа Платоновича Вяткина. Основную идею экспозиции музея разработали археологи, историки – сотрудники кафедры древней истории и этнологии Евразии: доктора исторических наук Александр Дмитриевич Таиров, Сергей Геннадьевич Боталов, Андрей Владимирович Епимахов, Вадим Сергеевич Мосин и кандидат исторических наук Гаяз Хамитович Самигулов (сейчас они трудятся в Научно-образовательном центре евразийских исследований ЮУрГУ).
По своей концепции музей является логическим продолжением и дополнением разделов природы и истории региона в Государственном историческом музее Южного Урала – в их разработке также участвовали сотрудники НОЦ евразийских исследований.
В основу экспозиции музея легли результаты многолетних археологических изысканий на территории Челябинской области. При этом, что интересно, часть находок сделана непосредственно в самой столице Южного Урала: например, много интересного обнаружено при раскопках винного завода Покровских. Экспозиция даёт достаточно целостное представление об истории Урала с момента появления здесь человека около трёхсот тысяч лет назад – и до середины XIX и даже начала XX века. Главное внимание при подборе материалов уделялось основным технологическим изменениям, определявшим характер той или иной эпохи.
Кроме того, музей обладает самой полной в регионе коллекцией антропологических реконструкций. Научный сотрудник отдела этнологии Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра Российской академии наук Алексей Иванович Нечвалода по найденным в древних захоронениях черепам восстановил облик представителей народов, сменявших друг друга на Урале в течение столетий. Он же изваял скульптурные портреты, выставленные в музее. Сотрудники кафедры древней истории и этнологии Евразии, а также археологи Центра «Аркаим» и Нижнетагильской государственной социально-педагогической академии помогли воссоздать одежду и причёски наших далёких предшественников. Теперь глазам посетителей предстают лица легендарных сарматов, саков, гуннов...
Собрание музея насчитывает более одиннадцати тысяч экспонатов. Все они либо подлинные, либо являются предметами научной реконструкции, то есть точно воспроизведены с применением инструментов и технологий соответствующей эпохи – к этому методу приходится прибегать, когда речь идёт о вещах, не способных противостоять натиску времени: изделиях из тканей, дерева, кожи. В каждом из них – труд историков и археологов ЮУрГУ, в том числе докторов исторических наук.
На материале археологических находок, пополняющих коллекцию музея, пишутся статьи, монографии, доклады, которые потом представляются на научных конференциях.
– А кто-то ещё помимо учёных, сотрудников ЮУрГУ работает с предметами, хранящимися в музее?
– Да, к нам специально приезжают зарубежные исследователи, например, из Германии, Венгрии, Казахстана, в том числе – чтобы поработать с нашей коллекцией. У студентов-историков после первого курса есть полевая практика. Тот, кто не может поехать, например, по состоянию здоровья, проходит её в музее: учится описывать, каталогизировать, присваивать предметам шифры, заниматься реставрацией. Работа кропотливая, требующая усидчивости – но в науке ничего не бывает вдруг и сразу: чтобы чего-то достичь, нужны усилия.
Конечно же, музей выполняет не только научную, но и просветительскую функцию. Посетителям должно быть интересно. Поэтому особо нужно отметить заслуги дизайнеров, архитекторов вуза, сделавших витрины, оформивших интерьер выставочного зала. Фонды музея постоянно пополняются за счёт предметов, найденных учёными ЮУрГУ во время археологических экспедиций, а также при помощи Фонда сохранения исторического и культурного наследия «Южный Урал».
Надо хорошо понимать, что все археологические находки являются собственностью государства. Поэтому раскопки имеют право вести только люди с соответствующей квалификацией, имеющие особый документ – так называемый Открытый лист, который выдаётся конкретному исследователю на конкретный памятник и утверждается Министерством культуры РФ. По завершении работ исследователь должен сдать в министерство отчёт, который строго проверяется. После окончания раскопок учёный может работать с материалами (археологическими находками) в течение трёх лет, а потом обязан сдать их на госхранение в музейный фонд Российской Федерации. Музеи составляют акты, подтверждающие, что коллекция сдана.
– Кто ещё может видеть музейную экспозицию?
– В принципе – все желающие, поскольку задача музея – не только сохранение, но и представление предметов. Так, мы регулярно проводим экскурсии для студентов, стараясь при этом учитывать специфику их будущих профессий. Логично предположить, что тем, кто учится на специалиста в сфере пищевых технологий, интереснее услышать, чем наши предки питались и как готовили еду, а студентам-металлургам – о секретах древних кузнецов. Пользуясь случаем, хочу обратиться ко всем ответственным за внеучебную работу на факультетах, в институтах и высших школах ЮУрГУ. К огромному сожалению, не всегда знакомство первокурсников с вузом включает экскурсию в музей. Те, кто ни разу у нас не побывал, многое теряют: музейная экспозиция обширна и интересна – история нашего региона очень богата. Южный Урал недаром называют страной городов: вспомним хотя бы знаменитый на весь мир Аркаим! Конечно, устраиваются экскурсии и для школьников: это и знакомство с университетом, и часть профориентационной работы. Бывают у нас гости вуза, а также студенты-историки из ЧелГУ, ЮУрГГПУ и проходящие повышение квалификации учителя истории.
– Расскажите о своей работе в музее.
– Главная задача музея – сохранение древностей, их реставрация и поддержание в должном состоянии. Работа с археологическими материалами сложна: в земле все предметы как бы законсервированы, но когда находки извлекают на поверхность, окружающая среда зачастую действует на них губительно, они начинают быстро разрушаться. Поэтому экспонаты нужно консервировать, реставрировать, постоянно следить за их сохранностью. Этим занимается, в частности, профессор Александр Дмитриевич Таиров. Необходимо поддерживать в хранилищах определённую температуру, влажность. Ёмкости, в которых хранятся археологические находки, должны быть сделаны из неагрессивных материалов. Например, наконечники стрел нужно держать в особых коробках. Работают с экспонатами в специальных перчатках. Экспозиция, которую видят посетители – это только вершина айсберга. Все найденные археологические материалы требуется разобрать, классифицировать, зарегистрировать, у каждой находки должны быть полевой и музейный шифры, каждой нужно дать полное научное описание. Собранная коллекция рассматривается экспертной фондовой комиссией. В ЮУрГУ в неё входят профессора Александр Дмитриевич Таиров, Сергей Геннадьевич Боталов, Андрей Владимирович Епимахов, Вадим Сергеевич Мосин, а также я.
Археолог – автор находки – делает перед комиссией доклад: рассказывает, где найден предмет, к какой эпохе относится, в чём его значимость, эксперты выносят заключение. Если это случайная находка – решают, в какой фонд её включить: основной, научно-вспомогательный или фонд сырьевых материалов. Всё это протоколируется, составляются описи, акты, ведомости. Документы утверждаются ректором – и находки принимаются музеем на хранение. На каждую из них создают паспорт. Например, если обнаружена ременная накладка, делается запись: кто, где и когда нашёл, размеры вещи, к какой эпохе она относится, из какого материала и по какой технологии изготовлена, какая техника применялась. Кроме того, составляется полное описание предмета, вплоть до царапин. Затем, после приказа главы вуза, соответствующие записи вносятся в книгу поступлений и в каталог Государственного музейного фонда. Все экспонаты, в соответствии с действующим законодательством, находятся в специальных хранилищах и зарегистрированы в реестре музеев РФ. Каждому предмету присваивается государственный номер. Так что работы у нас очень много. Работа трудная, но интересная, включает не только научную, но и административную деятельность. А поскольку законодательство, связанное с работой музеев, периодически меняется, приходится учиться и переучиваться.
Большим музеям всё-таки немного проще: больше сотрудников – лучше распределены обязанности, лучше финансирование. Нам же повезло в другом: у нас много высококлассных специалистов в сфере археологии – с ними мы консультируемся, если возникают какие-то сомнения по поводу, например, эпохи, к которой относится тот или иной предмет. То есть все составляющие нашей музейной коллекции научно выверены и описаны.
– Демонстрирующиеся в музее вещи покидают стены вуза?
– Периодически нас приглашают участвовать в выставках, например, в государственном заповеднике «Казанский кремль», Аркаиме, Музее истории Южного Урала – всем интересны наши экспонаты. Но дело это сложное, хлопотное, ответственное: приходится оформлять много соответствующих документов, актов, страховку, решать вопросы упаковки, транспортировки – что весьма непросто. Кроме того, мы участвуем в выставках, которые проходят в самом ЮУрГУ, в частности – в Зале искусств.
– Каковы перспективы дальнейшего развития музея?
– Как и прежде, будем сохранять, изучать и показывать. Есть большой замысел: нам предложили принять обширную коллекцию фарфора. Во время Великой Отечественной войны Ленинградский фарфоровый завод – лучший на тот момент в стране и вообще первый в России – был эвакуирован в Бишкиль. Именно под Бишкилем с XVIII века добывали и возили тогда ещё в Санкт-Петербург глину, на которой работало предприятие. С ним сюда приехали мастера, доставили оборудование и формы. После Победы ленинградцы вернулись домой, а производство в Бишкиле, сохранившее традиции лучшего в России завода, просуществовало до 1990-х включительно. Сохранилась масса предметов из ассортиментной комнаты завода. Так что есть надежда, что они войдут в фонды нашего музея. А значит, нужны дополнительные площади.
Надеюсь, коллекция пополнится новыми находками археологов. Например, в 2019 году приняли материалы раскопок, относящиеся к VII–VIII векам нашей эры, из вновь открытого уникального памятника – святилищного комплекса Ингала на юге Тюменской области: украшения и поясные наборы.