13 декабря исполнилось 90 лет фронтовику, одному из старейших ветеранов Южно-Уральского государственного университета Адольфу Николаевичу Лобанову. Юбиляр участвовал в освобождении Украины, Польши, Чехословакии, взятии Берлина. На груди ветерана рядом с гвардейским знаком сияют орден Отечественной войны II степени, медали «За боевые заслуги», «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За освобождение Праги», медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени… На войне был механиком по вооружению: благодаря самоотверженному фронтовому труду Адольфа Николаевича и его товарищей наши самолёты могли идти в бой во всеоружии.

В мирное время стал заслуженным учителем профтехобразования РСФСР, отличником профтехобразования РСФСР, отличником физической культуры и спорта СССР.

Внёс весомый вклад в развитие системы профтехобразования, физкультурного движения, патриотического воспитания молодого поколения, общественную деятельность. Немало сделал для факультета физической культуры и спорта ЮУрГУ (ныне Институт спорта, туризма и сервиса), где трудился много лет.

Человек очень добрый, скромный, порядочный, никогда не выпячивал своих заслуг. Конечно, он не раз рассказывал о своём жизненном и боевом пути. Сейчас вспоминает снова.

О себе с самого начала

– Родился я в Челябинске, – говорит Адольф Николаевич. – В семье был тринадцатым ребенком. Отец, главный кормилец, умер, когда мне было десять лет. Жилось, конечно, очень трудно.

Когда началась война, я и мои товарищи все в едином порыве твёрдо решили идти на фронт: Родина в опасности! В конце ноября 1942 года попал в Троицкую военную авиационную школу механиков. Учёба стала для нас первой серьёзной проверкой на прочность. После домашней жизни привыкать было нелегко. Когда мы туда прибыли, стояла поздняя осень, считай, зима – а отопления в зданиях нет! Чтобы во время занятий мы окончательно не замёрзли, устраивались физкультурные паузы. Разогрелись – и снова за парты. Со снабжением вплоть до весны 1943-го было плохо. Кормили, в основном, кашей, как правило – пшёнкой или перловкой, редко овсянкой. Спали на нарах. Правда, баню нам устраивали регулярно: сначала раз в месяц, а потом чаще – раз в неделю или две, там и одежду меняли. Носили мы обычные кальсоны, рубахи, солдатские гимнастёрки и брюки, зимой – ватники. Летом – пилотки, в холода – шапки-ушанки. Хотя жизнь была не сахар, мы не унывали, были хорошие товарищеские отношения с однокашниками. Осенью 1943-го начались экзамены, а в марте 1944-го состоялся выпуск. Распределили всех кого куда.

На фронте

Я попал в штурмовую авиацию, в 110-й гвардейский штурмовой авиационный полк, который впоследствии получил почётное наименование Висленского и был награждён орденом Александра Невского. Какие там служили мужественные люди! Как их уважали и любили! Среди лётчиков – Герои Советского Союза: Николай Иосифович Зубанев, Иван Иванович Морозов, Пётр Андреевич Сибиркин, Александр Яковлевич Суворов.

Полк наш участвовал в ряде крупных военных операций, в том числе летом 1944-го в Львовско-Сандомирской, а в 1945-м, зимой – в Висло-Одерской и Нижне-Силезской, весной – Берлинской и Пражской. На вооружении стояли прославленные штурмовики ИЛ-2 – «летающие танки», «чёрная смерть», наводившие ужас на врага.

В сутки, если погода позволяла, совершалось, бывало, и до пяти боевых вылетов, каждый – часа на два. Вернулись самолёты – технический состав всех служб авиаполка – механики, электрики, оружейники, мотористы и другие – начинают готовить их к следующему вылету. Пока машина заправляется топливом, нужно почистить стволы – у каждого «ила» по две пушки и два пулемёта, зарядить их, подвесить бомбы – фугасные, осколочные или противотанковые, смотря по цели, и реактивные снаряды. Это тяжёлая физическая работа. Однажды наши захватили крупные вражеские склады. Там было полно боеприпасов. Помню, трофейные немецкие авиабомбы – тяжёлые, килограммов по 200–250, которые применялись против крупных укреплений, – приспособили для сбрасывания с ИЛ-2. Вот так зло, что фашисты готовили для нас, обернулось против них самих. Снаряды, пули и бомбы с наших самолётов несли месть врагам – за убитых родных, друзей, за сожжённые деревни и города!

За каждым из нас было закреплено звено самолётов. В одиночку машину не снарядишь – боеприпасы-то тяжёлые. Без дружбы, взаимовыручки не победили бы: мы помогали друг другу – подготовим один штурмовик, потом следующий и так далее. Во время наступления, когда шли постоянные бои, уставали страшно. Батальон аэродромного обслуживания подвозил боеприпасы к местам стоянки самолётов. Помню, что грузовики были американские – «Студебеккеры». Разгружаем бомбы, снаряды, патроны, кладём всё аккуратно, так, чтобы далеко потом не носить. Подрулят самолёты к стоянке, мы их снарядим, можно отдохнуть. Правда, бывало и так: подготовим «илы» к вылету, например, работать по живой силе противника. И вдруг приходит приказ: лететь на штурмовку вражеских укреплений. Нужно срочно менять боезапас, снимать одни бомбы, подвешивать другие. Это и физически тяжело, и просто неприятно переделывать работу.

Аэродромы использовали, в основном, полевые, а когда отбивали, то и немецкие, стационарные. А в Германии, случалось, самолёты взлётали и садились и на шоссейные дороги, и даже на широкие улицы.

На ночь штурмовики обязательно маскировали: укрывали брезентом, а сверху клали всё, что было под рукой – траву, ветки, чтобы никто и не подумал, что тут спрятаны боевые машины.

Фронтовые будни

На войне как на войне: спали, в основном, в землянках, которые сами и рыли. На Сандомирском плацдарме, правда, помню, квартировали в какой-то деревушке. А когда было тепло, а работы много, часто мы, техники, механики, устраивались на ночлег прямо под самолётами. Подготовим штурмовики к вылету, а сами ложимся под крылья. Вылеты-то, как правило, рано: в четыре-пять утра.

Обедали в солдатской столовой, нередко её устраивали в большой палатке. Кормили, в основном, кашей, иногда давали американскую тушёнку.

Как и все, я ходил в наряд, патрулировал территорию с винтовкой. Но главной нашей задачей было обслуживание машин.

Выдавались на войне и минуты отдыха. Помню, приезжали к нам фронтовые концертные бригады, выступали – не часто, но случалось. Фамилии этих артистов уже стёрлись из памяти, но как для нас пела знаменитая Лидия Андреевна Русланова, не забуду никогда.

Бомбёжка

Я уже рассказывал, как под Луцком – это на Украине, в Волынской области – мы попали под вражескую бомбёжку. Там был большой аэродром, где собрались наши самолёты из разных авиационных частей, чтобы оттуда отправиться на полевые аэродромы.

Погода стояла тёплая. Было, наверное, часов семь или восемь вечера, перед ужином. Наши истребители барражировали в воздухе. Когда они приземлились, налетели немцы – подкрались незаметно, пронеслись на бреющем полёте и успели сбросить смертоносный груз. Потери были большие, и убитыми, и ранеными, в том числе убило одного и ранило двух генералов. Техника тоже сильно пострадала. Горели склады. Меня и моих товарищей спасло то, что мы успели забежать в столовую. Наши истребители бросились в погоню, но не успели никого настичь. Потом узнали, что навели фашистских стервятников следившие за нашим аэродромом бандеровцы – украинские националисты, сотрудничавшие с немцами.

Бомбёжку пережил не единожды. Обычно ей предшествовало появление в воздухе «рамы» – так прозвали немецкий самолёт-разведчик, у которого хвостовое оперение на двух балках. Когда смотришь снизу, кажется, что рама летит. Была примета: прилетела «рама» – жди авианалёта или артобстрела.

Падение Берлина

Перед началом Берлинской операции в нашем 110-м гвардейском штурмовом авиаполку, как и в других авиационных частях, зачитывали обращения военных советов фронтов. В них говорилось: «Боевые друзья!.. Пришло время нанести врагу последний удар… Стремительным и героическим штурмом мы возьмём Берлин, ибо не впервой русским воинам брать Берлин…За нашу Советскую Родину – вперёд на Берлин!».

На аэродромы авиационных полков торжественно вынесли развёрнутые боевые знамёна. Авиаторы дали клятву выполнить до конца свой долг перед Родиной – добить фашистского зверя в его собственном логове.

Войска 1-го Украинского фронта перешли в наступление утром 16 апреля. Авиационную подготовку и поддержку сухопутных войск осуществляли все силы бомбардировочной и штурмовой авиации Второй воздушной армии, куда входил и наш авиаполк. Дымовая завеса, поставленная штурмовиками на широком фронте, ввела немецкое командование в заблуждение относительно направления главного удара наших войск, скрыла начало форсирования реки Нейсе передовыми батальонами. Наш 2-й гвардейский штурмовой авиационный корпус силами 110 самолётов ИЛ-2 под прикрытием 50 истребителей нанес сосредоточенный удар по огневым средствам и войскам в опорных пунктах Форст и Гросс-Цшаксдорф.

Авиация не только уничтожала врага на земле и в воздухе, но и вела мощнейшую пропагандистскую работу. В разгар боев по прорыву вражеской обороны советские лётчики, поддерживавшие войска 8-й гвардейской армии, сбросили на парашютах четыре больших ключа, сделанных подобно историческим ключам от Берлина, которые противник вынужден был вручить русским войскам во время Семилетней войны. К каждому из них была прикреплена дощечка с надписью: «Гвардейцы-друзья, к победе вперёд! Шлём вам ключи от берлинских ворот». Боевой призыв лётчиков вызвал воодушевление и новый прилив сил у наступавших частей.

В день международного праздника 1 Мая лётчики 2-й воздушной армии совершили необычный полёт над Берлином. Гвардейцы-истребители изготовили два красных полотнища. На одном из них написали «Победа», а на обратной стороне – «Слава Советским воинам, водрузившим Знамя Победы над Берлином». На другом – «Да здравствует 1 Мая!».

Во время битвы за Берлин запомнилось много эпизодов. В нашем полку служил командир эскадрильи, Герой Советского Союза, Пётр Сибиркин – любимец полка, лётчик смелый и умелый. Наше звено механиков обслуживало его самолёт. В один из дней он вернулся с задания, лицо его сияло радостью: весь боекомплект выпустил по врагу, вылет результативный. За отличную подготовку оружия к бою объявил нам благодарность. Мы снова стали готовить штурмовики к полёту: чистить оружие, подвешивать бомбы и реактивные снаряды, заправлять патроны и снаряды для пулемётов и пушек. Сибиркин и его эскадрилья вновь отправились на боевое задание. И вот все вернулись – а командира всё нет. Наконец видим – медленно, еле-еле летит штурмовик. Это был капитан Сибиркин. Его самолёт попал под сильный обстрел зениток: крылья пробиты насквозь. Садился на «брюхо»: шасси выпустить было невозможно. Когда сел, самолёт осмотрели. Сколько повреждений насчитали – сейчас уж и не вспомню, но много! К счастью, лётчик остался жив. Все удивлялись, как ему вообще удалось долететь и совершить посадку. Самолёт восстановлению не подлежал. Вообще, от зенитного огня были большие потери.

Этот случай напоминает другой – трагический и не менее загадочный – эпизод, произошедший во время битвы за Берлин. Штурмовик ИЛ-2 пилота Демидова, служившего в нашем полку, обстреляли немецкие зенитчики. Самолёт приземлился на «брюхо» за полем боя, но из него никто не вышел. Когда открыли фонарь, оказалось, что лётчик мёртв – вражеская пуля пробила висок. Врачи констатировали, что умер он ещё в воздухе. Как самолёт сел и не взорвался – осталось тайной.

Помню и такой случай. Под Берлином, во время одного из боёв, наш штурмовик попал под огонь немецких зениток. Был повреждён двигатель, его сняли и отправили в полевые авиационные ремонтные мастерские, починили, испытали на земле и вновь поставили на самолёт. Нужно было испытать мотор в воздухе. Штурмовик двухместный: спереди сиденье лётчика, сзади, спиной к нему – стрелка, на его место в тот раз сел механик. Всё шло нормально, но где-то на высоте 300 или 400 метров самолёт сорвался в штопор, упал и взорвался. Пилот выброситься с парашютом не успел – и погиб. У механика парашюта не было – но он остался жив: выбросило взрывной волной, которая подхватила его и замедлила падение. Конечно, попал в госпиталь, но главное – остался жив! Про него потом говорили, что механика земля не принимает.

Помню и последние боевые потери в нашем полку: шестого мая не вернулся с задания самолёт, погибли лётчик и стрелок.

День Победы

Самым незабываемым и счастливым, неизгладимым из памяти остаётся долгожданный День Победы! Мы стояли в небольшом городке Фюрстенвальде, под Берлином. В ночь с 8 на 9 мая 1945 года врывается в комнату дежурный и кричит: «Победа!». Сон как рукой сняло. Верится и не верится! Моросил дождь, но солдаты и офицеры всех частей, стоявших там, выскочили на улицу. Поднялась стрельба из всех видов оружия. Утром – митинг в честь Победы. А после него салютовали снова, подняв в небо стволы пушек и пулемётов наших штурмовиков – выпустили весь боезапас. Стреляли из ракетниц, кричали «Ура!».

Мир

Служить продолжал и после войны, в других частях – в штурмовой, истребительной, бомбардировочной авиации, в Германии, Чехословакии, Венгрии, потом в Прибалтике. Помню, как мы водили пленных немцев на работы: уборку помещений, ремонт. Дисциплина у них была железная, слушались нас беспрекословно. Демобилизовался я только в 1950 году, в звании старшего сержанта. Вернулись с фронта и мои братья Аркадий и Виктор.

Я с молодых лет увлекался спортом. После войны окончил Миасское училище физического воспитания, потом Омский институт физической культуры. С 1950-го по 1956-й работал в областном совете Всесоюзного добровольного спортивного общества (ВДСО) «Трудовые резервы» инспектором, заведующим спортивными сооружениями, тренером. В декабре 1970 года избран заместителем председателя Челябинского областного совета ВДСО «Трудовые резервы». Много лет проработал в системе профтехобразования.

Со своей супругой Галиной Александровной познакомился на работе. Поженились в 1959 году. Сын Александр по образованию инженер, окончил Челябинский политехнический институт. Внучки тоже получили высшее образование: Анна окончила факультет физической культуры и спорта ЮУрГУ, Анастасия – Челябинскую государственную медицинскую академию.

Всегда старался воспитывать молодёжь в духе патриотизма. И, конечно, разъяснял необходимость здорового образа жизни, занятий физкультурой и спортом. В здоровом теле – здоровый дух! Выносливый, физически крепкий человек сумеет преодолеть жизненные невзгоды, сможет служить своей стране, защитить Отечество.

P.S. В год юбилея Великой Победы с особым чувством хочется пожелать Адольфу Николаевичу Лобанову и всем, кто отстоял свободу нашей Родины, здоровья, счастья и долголетия! И поклониться до земли – за мирное небо над головой!